Инвесторы предпочитают не рисковать и сохранять деньги

Рынок доверительного управления финансовыми активами в нашей стране довольно узок. Особенно, если рассматривать сегмент инвестирования в ценные бумаги. По разным оценкам экспертов, всего порядка 5% населения пользуются инструментами фондового рынка.

Но, тем не менее, на услуги управляющих компаний наблюдается устойчивый спрос. Уже в 2010 г. объем рынка индивидуального доверительного управления вернулся к докризисным значениям и достиг 384 млрд руб.

Реальные инвестиции

На фондовом рынке с частными инвесторами «АТОН» работает с 1991 г. В начале же года компания переориентировала бизнес на частные инвестиции в сегменте премиум‑класса. Изменения, в том числе, коснулись и руководящих должностей в ряде регионов. После того как «ТройкаДиалог», одна из крупнейших управляющих компаний страны, ушла с рынка, интегрировавших в структуры Сбербанка, большая часть ее команды перешла именно в «Атон». Максим Худин, например, несколько лет руководил Краснодарским офисом «Тройки». Осенью он вернулся в Ростов, где учился и начинал свою карьеру на финансовом рынке.

Не так давно на страницах «ДК» руководитель итальянской управляющей компании, сравнивая нас с европейцами, говорил, что в России люди реже и меньше инвестируют, что‑то около 10% от имеющихся капиталов. На ваш взгляд, верно замечено?

— Верно. Уровень сбережений людей в нашей стране пока не так велик. Главная особенность в том, что большая часть людей склонна инвестировать в то, что можно потрогать: недвижимость, собственный бизнес. По приблизительным подсчетам только 5% населения страны так или иначе связаны с фондовым рынком. По своему опыту, я всегда рекомендую вкладывать не более 20% свободных средств. Знаете, какой чаще всего первый вопрос, который мне задают на переговорах? С какой суммы начать. Ответить сложно, ведь с первого взгляда не определишь, каким объемом свободных средств располагает потенциальный клиент.

Опять же в Европе управляющие компании преимущественно работают с семейным капиталом. По принципу — есть семейный врач, есть и семейный финансовый консультант. У нас похожие тенденции намечаются?

— Пока мы к этому только стремимся. Да, иногда отношения с клиентами складываются настолько доверительные, что превращаются в дружбу семьями. Конечно, в этом случае рекомендации консультанта вызывают большее доверие. По моей практике, большинство людей привязываются именно к консультанту.

На начальном этапе выстроить доверительные отношения не просто. На первой встрече мы, прежде всего, пытаемся узнать человека, понять его отношение к риску. Фондовый рынок — рисковый продукт. Мы выясняем, хочет ли клиент сохранить и сберечь деньги, оставив их детям, либо у него уже есть некая финансовая подушка безопасности, и он готов рисковать, чтобы повысить доходность капитала.

Вы начинали работать на финансовом рынке Ростова, потом руководили филиалом «Тройки диалог» в Краснодаре. Где рисковых людей больше?

— Считаю, что неправильно сравнивать Краснодар и Ростов. Нужно в целом смотреть на Россию. В основном люди хотят сберечь, сохранить. Мы видели кризисные моменты 2008‑2009 гг., когда фондовый рынок в 5 раз снизился в цене, тогда многие потеряли деньги. Мне кажется, тут есть вина и неудачного финансового консультирования. Кризис не только таит в себе угрозу, но еще и дает возможность, например, докупить какие‑то активы, ведь после снижения в пять раз рынок и вырос в пять раз. Клиенты готовы к снижению рынка, к снижению котировок акций, но важно понимать, с чем это связано. В этом случае дальнейшие решения будут осознанными и правильными.

Были ли у вас такие клиенты, которые во время кризиса смогли заработать?

— Да, они сделали всего несколько сделок в кризис, на сегодняшний день их активы выросли в разы.

А лично вы?

— Да, у меня есть свой инвестиционный портфель. Я не склонен к частым операциям. Нередко бывает, что человек говорит: «Я купил вторую, третью квартиру и вложил туда все свои денежные средства». Начинаем разбираться в ситуации: клиент хочет вложить средства в фондовый рынок и получить доход уже через два‑три месяца. Но если вы купили квартиру, то нецелесообразно ее продавать через месяц, пытаясь получить доход на вложенные деньги. Или возьмем депозит — договор с банком, как правило, заключается как минимум на год. Также и на фондовом рынке: важно формировать горизонты инвестирования. Регулярно пересматривать портфель, следить за инвестиционными идеями, понимать фундаментальную привлекательность отдельных эмитентов.

Есть такой фундаментальный показатель — капитализация, деленная на чистую прибыль. Чем меньше этот показатель, тем более привлекательна фундаментальная компания. На российском рынке этот показатель составляет примерно шесть.

 Это высоко?

— Если сравнивать с развивающимися рынками, то там — 11, а на развитых— 14.

То есть у нас самый выгодный для инвестирования рынок?

— На сегодня да. Есть определенный риск на рынке, но инвестору важно этот риск понимать, чтобы принимать адекватные и взвешенные решения. Покупая акции, я не склонен относиться к этому как к спекуляциям. Я отношусь к инструментам фондового рынка именно как к инвестированию: выбираю недооцененную компанию, с определенной идеей, наблюдаю, пересматриваю портфель раз в квартал.

Фактически вы инвестируете в реальное производство?

— Верно. Рядовому инвестору трудно построить еще один «Магнит», но мы можем поучаствовать в росте бизнеса перспективного предприятия, купив его акции. Но тут важно понимать экономические процессы в компании — ее балансовые показатели, перспективы развития.

Но ведь в России информация о финансах компаний достаточно закрыта.

— Вы правы, прозрачность и открытость российского рынка оставляет желать лучшего. Недаром за рубежом приняты международные стандарты бухгалтерской отчетности, у нас — российские. Скоро ситуация должна измениться. На федеральном уровне решение о переходе на международные стандарты уже принято, и со следующего года для компаний, торгующихся на бирже, оно будет обязательным.

Есть ростовские компании, в которые вы рекомендуете вкладывать инвесторам деньги, или все‑таки это компании федерального уровня?

— Я не делаю разделения между федеральными или региональными компаниями. Мне важно показать клиенту ту инвестиционную идею, которая наиболее выгодна в тот или иной момент. Если брать ЮФО, есть интересные привлекательные компании: мне нравятся компании, ориентированные на сектор ритейла, который в ближайшее время будет поддерживаться высоким потребительским спросом. Торговля и производство, сектора, которые направлены на внутреннее потребление: автомобильное производство.

Не ТагАЗ же, надеюсь?

— Я смотрю в целом на российскую экономику. У нас стабильная ситуация. Да, 60% бюджета страны зависит от нефтегазового сектора, но в то же время мы видим устойчивый внутренний спрос на потребительские товары, рост которого на текущий момент составляет более 7% год от года.

В Ростовской области есть интересные компании с просто потрясающей динамикой роста выручки — более 50%. И это не только нефтегазовый сектор: те же «Глория Джинс», «Юг Руси», «Астон». Но инвестировать в них путем покупки акций невозможно. Они не торгуются на бирже.

— К сожалению. Нам бы очень хотелось, чтобы росло количество региональных компаний, прошедших IPO. С удовольствием можно было бы поучаствовать в бизнесе перечисленных предприятий.

Дуем на золото

По словам Максима Худина, обжегшись на кризисе, клиенты предпочитают меньше рисковать, поэтому самые популярные на сегодня инвестиционные продукты связаны с защитой и гарантией возврата капитала. Такие продукты предполагают минимальную доходность, но зато дают гарантию, что вложенные средства, в случае, если рынок начнет проседать, вернутся в полном объеме.

За счет чего вы страхуете вложения своих клиентов?

— Есть определенный структурированный продукт, который привязан к тому или иному базовому активу, например, к золоту или акциям, в эти продукты уже зашиты опционные стратегии, которые позволяют возвращать капитал в случае развития каких‑либо неблагоприятных ситуаций на рынке. Последний подобный продукт мы сделали основанным на золоте: если через год, в момент закрытия этого структурного продукта, цена на золото снижается ниже порогового значения, то мы возвращаем клиенту сумму вложенных средств, если цена растет, то выплачиваем определенный процент от роста цен на золото в текущем году. Такие продукты привязываются не только к сырью, металлам, но и к акциям российских эмитентов.

Но эти продукты не предполагают высоких заработков, только сохранение средств.

— К сожалению, формулу «чем больше человек готов рисковать, тем больше он может заработать» никто не отменял. Ее всегда в своей работе нужно держать в голове, важно находить оптимальный баланс между риском и доходностью.

Опишите портрет ростовского инвестора, клиента вашей компании?

— Это руководители компаний, собственники бизнеса, люди с неплохим доходом и достатком, которые хотят вкладывать часть средств в фондовый рынок, а не только в собственный бизнес или недвижимость, другими словами, диверсифицировать собственные активы, добавляя в свой инвестиционный портфель инструменты фондового рынка.

Уверен, что людей, которые будут готовы инвестировать, с каждым годом будет все больше. В том числе, и на юге России.

Посудите сами — мировое благосостояние сейчас составляет $223 трлн. По прогнозам к 2017 г. оно составит где‑то $330 трлн. Наибольший прирост наблюдается на развивающихся рынках: растет количество миллионеров в Китае, в России. Интерес к фондовому рынку будет только расти. В нашей стране рыночная экономика существует не так давно, фондовый рынок еще только формируется. Мы видим положительную динамику, в том числе на региональном уровне. Вы сами говорили о впечатляющей динамике роста прибыли ростовских компаний.

Можно ли Россию назвать островком стабильности, на котором есть еще и возможности для роста рынка?

— Я бы назвал нашу страну островком возможностей. Важно только правильно их использовать.

 

Автор: Надежда Назарова