Александр Хуруджи: Ситуация заставляет играть бизнес с властью в кошки - мышки

Одна из основных задач, которые стоят перед Агентством стратегических инициатив, — это разъяснительная роль. «Мы все эти road show не просто так придумали, — говорит руководитель представительства АСИ в ЮФО Александр Хуруджи. — В нашем законодательстве постоянно происходят изменения, но о них никто не знает. Например, техническое присоединение к сетям: изменения произошли в пользу бизнеса, а предприниматели все так же переплачивают, идут к посредникам». Он утверждает, что в России весьма инертное представление бизнеса о законах, и роль АСИ — доносить новую информацию до предпринимателей и помогать им в решении своих бизнес-задач.

 

Расставить приоритеты

 

В 2013 году в расчете на одного жителя Ростовской области было привлечено 475 долларов иностранных инвестиций, а Ростовская область вышла на 1 место в ЮФО по объемам иностранных инвестиций на душу населения. Об этом 26 июня сообщил губернатор Василий Голубев во время отчета перед депутатами Законодательного собрания области о работе правительства за 2013 год. Данный показатель свидетельствует о доверии инвесторов к региону, считает он.

 

Чем это ценно для экономики региона, если у нас реальные проблемы с местным бизнесом?

 

— Когда иностранный бизнес выбирает место, куда ему приходить, он интересуется, почему у вас тут все так замечательно, а свои бегут. Поэтому я считаю, что первично создать условия для местного бизнеса, который более качественно погружен в рыночную среду, и уже потом ждать интереса иностранных инвесторов. При этом следует отметить, что иностранными инвестициями называют в том числе и репатриацию капитала, то есть местный бизнес заходит под видом иностранного. Так удобнее с точки зрения экономики, налогов и гарантий. Судебная система тех же Виргинских островов более надежна, соглашение о ГЧП подписываются тоже не в России, а, например, в Лондоне.

 

"Открыто мы таких историй знаем мало, но вероятность того, что за каждым из крупных проектов стоит конкретный южно-российский олигарх — местный крупный предприниматель, велика". 

 

Когда к нам приходит иностранный инвестор? Первый вариант — когда ему необходимо локализовать свое производство на территории РФ. Он выбирает регион и идет к местным властям. Те, в свою очередь, встречают его с распростертыми объятиями и максимально помогают в реализации проекта. Другой вариант — когда местный бизнес добился здесь определенных результатов, все у него хорошо, и он понимает, что запустить новый проект гораздо проще, будучи иностранным инвестором. При этом он будет более защищен. Создается специальная структура, находится человек с подвешенным языком.  Открыто мы таких историй знаем мало, но вероятность того, что за каждым из крупных проектов стоит конкретный южно-российский олигарх — местный крупный предприниматель, велика. Помимо причин, которые я уже назвал, сюда можно добавить еще одну: возможность перебрасывать капитал из юрисдикции в юрисдикцию более комфортно и более быстро.

 

Кроме того, иностранные инвестиции предполагают более дешевый финансовый ресурс. Если мы говорим о российском кредитовании, то имеем ввиду 11-12% годовых и даже больше. Если речь об ино­странной компании, то она имеет возможность привлекать финансовый ресурс под 2% годовых. И даже если у тебя рентабельность та же самая, гораздо эффективнее создавать компанию там и заходить сюда с иностранным ресурсом. Но для нас как для АСИ важно создавать равные условия для российских инвесторов и для иностранных. Последние должны понимать, что если мы будем для них создавать эксклюзивные условия, это будет некорректно по отношению к нашему бизнесу. Печально, что пока так не получается.

 

А почему так не получается? Если взять даже микробизнес. Человек открывает ИП или ООО, создает какие-никакие, но рабочие места. Он еще продукцию не успел выпустить, а уже необходимо платить налоги. Почему нельзя сделать нулевые ставки?

 

— С точки зрения законодательства у нас так: как только ты делаешь исключение из правил, через некоторое время оно становится правилом. Пример. Решили дать бесплатное подключение к электросетям до 15 кВт. Раньше предприниматели подключали себе 1-2 кВт, а стали подключать 15 на авось, чтоб бесплатно, вдруг когда пригодится. А потом начали удивляться, а почему же у нас такой тариф большой стал. То есть если завтра сделать ставки нулевыми, то появится стимул, чтобы предприятия открывались-закрывались раз в два года. А у нас и так срок жизни предприятия очень низкий. Здесь и правоохранительная система играет свою роль, и налоговая служба со своими плановыми сборами и проверками. Несбалансированная, нестабильная налоговая система, не отражающая реалии рынка, заставляет бизнес играть с властью в кошки-мышки. Это ключевой фактор. Ведь когда налоговая система предсказуемая, долгосрочная и обеими сторонами понимается как справедливая, то смысла от нее уходить нет. 

Как платят налоги в Швейцарии? Во-первых, там бизнес осознает, на что он идет. Во-вторых, он четко понимает, если ты не заплатил налог, то последуют определенные санкции, и ты не сможешь завтра открыть новое предприятие. Там более персонифицированная ответственность налогоплательщика.

 

"Несбалансированная, нестабильная налоговая система, не отражающая реалии рынка, заставляет бизнес играть с властью в кошки-мышки". 

 

На мой взгляд, ошибочен принцип, что работодатель должен платить за работника. Работник воспринимает свою зарплату как ту, которую получил на руки. А по факту работодатель за него начисляет 13%, администрируя этот налог, для чего в прин­ципе система и придумана. Но по факту это медвежья услуга работодателю, потому что он платит деньги своему сотруднику, а тот, не касаясь их, не требует ничего взамен. То есть сотрудник не понимает, что платит такие налоги. Поэтому система перехода к прямому исчислению налога для работника пойдет тогда, когда государство очень хорошо уверено в своих силах, а это серьезное испытание, ведь люди начинают спрашивать, когда они начинают платить свои деньги.

 

А  не кажется ли вам недальновидной история, где мы привлекаем иностранные инвестиции, размещаем на своих территориях производство иностранных товаров, когда России сейчас с учетом ее международных отношений, санкций, о которых так много говорят, было бы выгоднее поддерживать отечественного производителя?

 

— У нас сейчас есть программа импортозамещения. Она начата системно в рамках ряда отраслей, но бессистемно в рамках государства: в некоторых случаях необходимо стимулирование, нет прямой окупаемости по ряду проектов. А если ее нет, значит либо в ней нет смысла, либо надо оценивать риски. То есть приобретать там, где мы не волнуемся, — Китай, Корея. Либо изобретать велосипед и на это вводить субсидии. Тут важен анализ, и, насколько я знаю, по ряду отраслей он уже есть.

 

Например, текстильная отрасль.

 

— Да, производство в этой отрасли абсолютно конкурентоспособно. Может быть, цена чуть подрастет на товары отрасли, но это лишь потому, что российские производители так устроены: если есть возможность получить прибыль и накрутить, он это сделает. Но суть ясна: необходимо адекватно защищать отечественного производителя. Здесь история как с водой — вы зайдете в любой ресторан и не увидите там минеральной воды российского производства. Может быть, программа импортозамещения — это наш шанс.

 

Как спасать МСБ

 

В мае этого года на встрече с Владимиром Путиным бизнес-омбудсмен Борис Титов озвучил, что десять лет назад в России был рекордный рост ВВП за счет роста нескольких сотен средних компаний с оборотом в $200-300 млн. Именно развитие частного бизнеса дало широкое развитие внутреннего производства, а теперь мы имеем обратную динамику. В итоге уже в 2012 году совокупная прибыль всего малого и среднего бизнеса, по данным Росстата, была сопоставима с прибылью «Газпрома».

 

Нормальна ли эта ситуация для России, на ваш взгляд, если говорить с точки зрения именно малого и среднего бизнеса?

 

— У нас базовые отрасли в РФ — это нефть и газ. Так или иначе на компании этих отраслей приходится 62% налоговых отчислений всех предприятий страны. Для нас это нормально. Такая ситуация удобна для администрирования налоговых отчислений: в монополию пришли деньги, и из них заплатили налог. Вопрос скорее в другом: насколько у нас мала доля МСБ, если связывать это с тем, какой объем МСБ в тени. Часто смотришь на человека — у него и квартира, и машина. А посмотрев его 2-НДФЛ, задаешься вопросом, как он смог себе это купить?

 

У нас велик объем черного и серого бизнеса. И когда государство так жестоко поступило с платежами для МСБ, мы потеряли тех людей, которые с большим трудом вышли из тени. Поэтому любая статистика здесь, на мой взгляд, не показательна. А реальной статистики нет, и нет тех, кто может ее подтвердить или опровергнуть. Есть целые сектора экономики, которые абсолютно черные, — медицина, детские сады. По­пробуйте цветы купить с помощью карточки. Идея заключается в том, что у государства есть выбор: либо дальше закручивать гайки, либо поменять свое отношение к МСБ. Ведь какая главная цель у микробизнеса — дать рабочие места самим себе. Государство обременило их неподъемными налогами. А нужен упрощенный режим и минимальный налог, который легко платить.

 

"Есть целые сектора экономики, которые абсолютно черные, — медицина, детские сады. По­пробуйте цветы купить с помощью карточки".

 

Я считаю, что правильным будет переход на патентную систему и невозможность проверок, которыми и так наш бизнес замучили. Причем не только теми, которые прописаны прокуратурой. Суммарно МСБ платит налогов гораздо больше, чем те, которые ему указываются. Есть ведь скрытые налоги, которые спрятаны в воде, электроэнергии как перекрестное субсидирование. Та же кадастровая стоимость — это не что иное, как в 4-5 раз завышенная стоимость налога. А предприниматель устроен так, что если он чувствует несправедливость, то придумает, как ее обойти.

 

Мы с вами вскользь затронули тему энергетики. В Ростовской области планируют построить солнечные электростанции. Стоимость проекта — 5 млрд руб. Если учесть нефтегазовую структуру нашей экономики, кому выгоден этот проект и каковы его перспективы?

 

— Солнечная генерация в разы дороже стоимости традиционной энергии. Если взять за пример эту разницу в 5 раз, отбросить расходы на ее производство, доставку и обслуживание, перенести это на экономику, то мы получим стоимость электроэнергии в 2,5 раза дороже. Кто должен заплатить разницу?

 

Как это сделано в Европе. Там верят в чистую энергию. Компании, генерирующие альтернативную энергетику, освобождены от налогов и получают целевые субсидии от государства. Создаются условия, чтобы заправочные комплексы покупали зеленые сертификаты, европейцы пользуются такими заправками. Это культура.

 

Что у нас. Человек ставит себе собственную генерацию. Давайте-ка все вместе сбросимся, чтобы компенсировать ему эту разницу. У него официальной возможности заработать денег нет. А какой есть вариант заработать? Классический — на стройке. Завышаем стоимость проекта в два раза и получается, что все деньги с тарифа ложатся на потребителя, ведь прямого финансирования у государства нет.

 

Поэтому такой проект заведомо ущербен с точки зрения экономики. Мое мнение — про эти технологии забывать нельзя. Но эта система нормальна для самообеспечения какой-то компании. А если эта экономика вешается на потребителя или сам бизнес, то он заведомо убыточен.

 

Опять же, на заседании правительства наш губернатор объявил, что для ТагАЗа нашли инвестора. Китайского инвестора. Можете оценить перспективы этого шанса на спасение?

 

— Я очень хорошо разбираюсь в автомобильной отрасли. Смотрите. В Китае большое количество корпораций, в которых сосредоточены деньги, в том числе и в долларах. Если они за деньги не будут ничего продавать, то у них остановятся производства. Финансовый ресурс скапливается, и они решают инвестировать, ставя задачу расширения присутствия в мире. В том числе у них есть системная программа прихода в мировой автопром. Они смотрят развивающиеся рынки, отрабатывают их и, к слову, делают это качественно. Китай зашел к нам еще в 2001 году компанией ZX Auto, потом появился Great Wall и так далее.

 

Сейчас, когда у нас останавливаются заводы, запущенные в 90-е гг., Китаю выгодно в них инвестировать. Такие мощности удовлетворяют их по качеству для выпуска недорогих автомобилей. 80% российского авторынка — это Москва. Там на китайских авто не ездят, такие автомобили идут в регионы. Здесь встает вопрос в обслуживании и дальнейшей перепродаже. Поэтому Китаю интереснее производить здесь, в России, авто уже под российскими брендами. Вспомним Chery Tiggo. Такие автомобили человек покупает. Китай для нас здесь хороший партнер, который позволит заводу просуществовать еще 5, 7 или даже 10 лет. А при условии модернизации и все 15. Это лучше, чем распилить завод.