Григорий Скрипка: инвесторы за мусором в очереди не стоят

В Ростове‑на‑Дону, по оценкам специалистов, в год образуется от 800 тыс. до 1 млн т бытовых и строительных отходов. С другой стороны, в городе есть свой современный полигон, на территории которого расположен сортировочный комплекс.

Мусор — не золото

В городе организованы контейнерные площадки, налажена система вывоза мусора по графику, то есть, казалось бы, для того, чтобы город был чистым, власти делают достаточно много. Несмотря на это, все, кто приезжают в донскую столицу, отмечают — у города с вывозом и уборкой мусора проблемы.
Григорий Иванович, почему так получается: весь титанический труд властей и специализированных организаций по очищению города кажется сизифовым?

— Приведу яркий пример. Не так давно город оборудовал площадки для сбора мусора новыми контейнерами. С закрывающимися крышками. Дело в том, что ростовский ветер регулярно разносил содержимое открытых контейнеров по улицам города. Чем закончилась данная инновация? Ничем. Для того чтобы открыть крышку емкости, нужно было нажать на педаль, но ростовчане почему‑то упорно не хотели этого делать и складывали мусор рядом с баками. Пришлось крышки открыть.

Люди бросают мусор там, где им ближе. Так сказать, по пути. Образуются стихийные свалки. Мелкие фирмы активно участвуют в их образовании и пополнении. Видимо, виноват наш менталитет. К каждому человеку не приставишь наблюдателя. Работает, конечно, и административная инспекция, и наш комитет, и комитет охраны окружающей среды города. Выявляют и наказывают виновных. Но чаще виноватым оказывается тот район муниципалитета, на чьей территории появилась свалка.

Во всем мире переработка мусора — достаточно доходный бизнес. Почему в Ростове на этом никто сейчас не зарабатывает?

— То, что это золотой бизнес, — миф.

В Сочи к Олимпиаде построили мусороперерабатывающий завод. Говорят, там рентабельность не более 3%.

Если бы это было золотое дно, то инвесторы в очереди стояли. Золотым этот бизнес становится, если для его функционирования создана инфраструктура. Вложения в нее очень большие. Несколько лет назад приходил очень крупный немецкий инвестор. У них были определенные условия, при которых бизнес начинает приносить прибыль. Их интересовал Восточный Донбасс. Там, где высокая плотность населения и, соответственно, значительный объем образования отходов. Они предложили нам там построить полигон, тогда они возьмутся за реализацию инвестиционного проекта. Самим им строить невыгодно. Для того чтобы это было выгодно, должна быть индустрия переработки — не только разделить, но и избавиться от того, что невозможно переработать — сортировать можно максимум 20% от общего количества отходов. Остальное надо захоронить или сжечь. В последнем случае возникает проблема использования получаемого тепла. Таким образом, процесс переработки требует очень больших средств, организационных ресурсов, правовой базы.

Есть у нас такая правовая база?

— Да, но в ней есть пробелы. Сейчас много говорится о том, что необходим закон об упаковке. Возьмем энергосберегающую лампочку. Вы ее купили. Пришел момент, когда она пришла в негодность. По закону ее нужно утилизировать, сдать в специализированную организацию, где вас за эту утилизацию попросят заплатить. Сколько человек в России будут готовы заплатить два раза за одну лампочку? Очень мало.

Значит, в стоимость лампочки нужно сразу заложить стоимость переработки. То же самое и с упаковкой. В мире существует целый ряд подобных механизмов, которые эффективно работают.

Вы хотите сказать, что у нас бизнес нацелен только на то, чтобы получать доход за счет количества вывезенных отходов, но не за счет переработки и последующего производства товаров из вторичного сырья?

— Нет, конечно. Например, для включения в сто губернаторских проектов рассматривается проект по строительству мусороперерабатывающего завода. Проект долго и активно обсуждался, и сейчас приобрел реальные черты. Инвестор — официальный дистрибьютер компании «Балтика» в 17 регионах России, включая Ростовскую область, компания «Кадет». Это будет действительно целый комплекс по переработке не только твердых бытовых отходов, но еще и медицинских. На выходе будут производиться энергоносители и полимерные изделия.

К настоящему времени компания уже вложила более 150 млн рублей в предпроектные разработки и изготовление экспериментальных образцов оборудования. Реализация проекта позволит сократить объемы захоронения на полигоне в северо‑западной промзоне Ростовской области до 80 процентов, а также снизить энергодефицит в регионе.

То есть город вместе с инвесторами постепенно учится на экопедальку нажимать?

— Сейчас Ростов стал чище, чем, например, два года назад. Есть решение правительства, по которому каждый муниципалитет должен создать систему сбора вторичных материалов. Попробуйте сегодня где‑то сдать макулатуру? Вы ее не сдадите. В свое время была организация «Стимул» — к ним приносили газеты, взамен получали книги.

Глава региона поставил жесткую задачу главам районов и городов области: всеми силами заняться решением «мусорного» вопроса. Уверен, что постепенно порядок будет наведен.

Велосипед нам не поможет

Загрязнение атмосферы — одна из главных проблем донской столицы. Ростов регулярно попадает в 30‑ку самых грязных городов страны. Основная причина — автотранспорт. В Ростове на него приходится до 80% загрязнений воздуха.

Пересаживаемся на велосипеды, а авто ставим в гараж? Или есть еще какие‑то пути решения проблемы загрязнения атмосферы?

— Если говорить о городской среде, то механизмов решения проблемы не так уж и много. Во‑первых, нужно сделать экологичным сам транспорт. У нас, несмотря на рост машин, по данным гидромета, уровень загрязнения атмосферы растет не сильно. Значит, ростовчане покупают в основном хорошие машины. Для этих машин нужно экологичное топливо — евро4, но эту проблему невозможно решить на уровне города. Обсуждается вопрос о возможности перевода транспорта на газ или электроэнергию. Здесь опять же много организационных и правовых проблем.

Вы говорите о таком пути решения проблемы, который, скажем так, ну очень условный. Не заставим мы автопроизводителей отказаться от бензиновых двигателей.

 — Второй путь — совершенствование транспортной инфраструктуры. Мы должны так организовать движение, чтобы у нас не было пробок, остановок, потому что именно в этот момент больше всего выбрасывается выхлопных газов. Тут тоже есть технологические сложности. Например, как расширить улицу, особенно в старой застройке? В любом случае это требует больших финансовых затрат. Но город намерен по этому пути идти. Кроме того, будут строиться новые развязки, скоростной тоннель, метро. Все эти мероприятия позволят снизить нагрузку на автотранспортную сеть.

И третий путь, наиболее сейчас нам доступный — увеличение зеленых насаждений. Деревья, как известно, защищают от загрязнения воздуха и шума. Ростов сейчас по озеленению города недотягивает и 50% до норматива. Отрадно, что в последние годы бизнес и общественность активно занимаются процессом озеленения города.

В апреле, например, пройдет праздник древонасаждения. Планируется, что в ходе его будет посажено более 1000 деревьев.

Выйти из мутной воды

В Ростове, кроме Дона, 11 водотоков. Наиболее крупный Темерник. Он течет через весь город. Все водотоки находятся в очень плохом состоянии — заилены, захламлены мусором. Нередко в них сбрасываются промышленные стоки. Выход из ситуации — вынос предприятий за пределы жилых зон, оснащение современными очистными сооружениями. Но бизнес пока не спешит переходить на новые технологии очистки и утилизации промышленных отходов.

Как вам кажется, бизнес становится более сознательным в вопросах минимизации негативного воздействия на окружающую среду? Или тут ситуация такая же сложная, как с педалькой в мусорном контейнере?

— К сожалению, часто сознательность бизнеса определяется уровнем карательных мер воздействия. Промышленные сбросы в водоемы все равно есть. Мы пытаемся их найти, но это не всегда легко. Занимаются этим и правоохранительные органы, и мы, и федеральные структуры. Бизнес идет на строительство очистных сооружений не очень радостно, потому что это не выгодно — затраты большие, прибыли нет. Я уверен, что штрафы должны быть сопоставимы с уровнем этих затрат.

Сейчас эти затраты несоизмеримы?

— Один из существенных пробелов нашего административного и уголовного права — отсутствие дифференцированного подхода к бизнесу. За каждое нарушение есть вилка штрафных санкций, но она не значительна. Причем критериев, в каких случаях какие штрафы назначать, нет. И получается то, что для крупного бизнеса дробинка, малый бизнес может привести к банкротству.

Сейчас Минприроды хочет внести изменения в федеральное законодательство. Выделить три группы предприятий: для опасных предприятий (на всю страну их несколько тысяч) будут ужесточены меры. Их вынудят применять современные технологии, потому что нормативы будут рассчитываться по этим технологиям. Для средних и малых предприятий предусмотрят послабления. Думаю, что этот механизм будет эффективным.

Экологическая сознательность нужна на всех уровнях, начиная от простых жителей Ростова до директоров заводов. У нас, к сожалению, менталитет что тут, что там не сильно отличается. Только отельный гражданин может в реку бросить пакет с мусором, а директор — обеспечить сбросы целого завода.

Есть какие‑то перспективы, что нам удастся переломить этот наш менталитет?

— Надежда, конечно, есть. Но обольщаться не надо. Сознание меняется очень медленно. Город должен создать условия для чистоты на улицах и во дворах — поставить, например, необходимое количество урн. И при этом граждане должны осознавать, что мусорить нельзя. И это должно стать безусловным
правилом.

Подготовила Надежда Назарова.