Деньги должны быть дорогими

Имя Михаила Задорнова, бывшего министра финансов РФ, депутата Госдумы трех созывов, для ВТБ24 стало брендом, который ассоциируется с надежностью, прогрессивностью и грамотной, экономически выверенной стратегией развития банка. Например, именно на имени председателя правления ВТБ24 построил свою новую рекламную кампанию. Неудачной идею точно назвать нельзя, потому как Михаил Задорнов по праву считается одним из самых авторитетных экономистов в стране. Еще в феврале 2009 г. Михаил Задорнов вошел в топ‑сотню списка кадрового «резерва управленческих кадров в общенациональном масштабе», созданного по инициативе президента России.

Не конкурентный бизнес должен уйти

По сути, Михаил Задорнов реализовал мощный старт‑ап, возглавив в 2005 г. только что созданный банк. Несмотря на то, что 99% акций ВТБ24 принадлежат ВТБ, а ВТБ на 85% принадлежит государству, т. е. банк почти 100%‑я «внучка» государства, два года назад в интервью «ДК» Михаил Задорнов говорил, что не чувствует при принятии управленческих решений давления государства и материнского банка. Бизнес‑модель кредитного учреждения абсолютно коммерческая.

Вы были одним из авторов нашумевшей в свое время программы «500 дней». Неужели за 500 дней можно изменить экономику страны? И вы действительно в это верили?

— Мы не ставили задачу построить экономику за 500 дней — программа была рассчитана на переходный период. Мы понимали, что вероятность распада Союза растет с каждым днем, поэтому основная задача — запустить процессы экономической интеграции страны на рыночных основаниях, и таким образом попытаться сохранить целостность страны. Да, идея была несколько идеалистической, но на тот момент мы были уверены в ней. Программа содержала план действий на полтора года, включая решение вопросов монетарной политики, приватизации, принятие около 30 законов. Меры, заложенные в программе, были абсолютно необходимы, и они были реализованы в том или ином виде уже в 1991‑1992 гг. Я считаю, что переходный период у нас затянулся на такой длинный промежуток времени именно потому, что не было четкого, как в программе «500 дней», плана действий.

В ваших стратегиях учитывается, что в России слово «стабильность» наименее подходящее для описания экономической ситуации в стране? Даже если не смотреть глобально, а просто проследить динамику изменений в законодательстве, касающихся бизнеса.

— Я считаю, что изменения в нашей стране происходят не чаще, чем в других странах. У нас более‑менее устоявшаяся налоговая система, в которой за последние пять лет не было радикальных изменений. Банковская система практически не меняется.

Не скажите. Не так давно «ДК» готовил спецпроект по законодательству для бизнеса. Мы интересовались у игроков рынка, какие законы вам мешают или помогают работать? У большинства ответ был: «Хочется стабильности». Вы, как человек, который работал по другую сторону баррикад, был депутатам ГД, скажите, действительно ли необходимо такое активное законотворчество, чтобы экономика страны развивалась?

— Я с вами вот в чем соглашусь: в лицензионной, налоговой и других сферах законодательную активность по мелким уточнениям можно было бы уменьшить. Это обеспечило бы большую стабильность на определенный срок. Но в целом, российской экономике всего 20 лет. Некоторые сферы вообще никак не урегулированы. То есть ответ более сложен: правительству правильно было бы определить приоритеты по реформированию законодательной базы в тех сферах, где она слаба или устарела. К примеру, сейчас прорабатывается вопрос технических регламентов, необходимых для регулирования таможенного союза Россия‑Белоруссия‑Казахстан и для вступления в ВТО. Активность должна быть смещена в те области, где действительно требуется регулирование.

По поводу ВТО. Бизнес активно выступал, обращался к законодателям, но все выступления были больше похожи на какую‑то шумовую волну, к которой правительство не особенно прислушивалось. Или нам только так кажется со стороны?

— Россия давно должна была вступить в ВТО. Вступление в ВТО снимает таможенные барьеры с двух сторон: и экспорта товаров, и импорта.

А экономика нашей страны готова?

— А она никогда не будет готова. Можно ребенка учить плавать в пустой ванне, показывать какие‑то движения, но пока не отпустите в реку или в море, плавать он не научится. Вам всегда промышленность будет говорить: мы не готовы, конкуренты нас съедят, не дадут нам жить. Но только в реальной конкуренции производится хороший продукт, и потребитель получает нормальную цену. Та же самая свинина будет стоить дешевле, чем, если бы мы все время держали квоты на ее закупку. Если наш производитель не может произвести свинину дешевле, чем, скажем, поставщик в Германии или Польше, который ее везет несколько сот километров до Ростова и тысячи до Новосибирска или Челябинска, то грош цена такому производителю. Он неконкурентен и должен уйти с рынка в интересах потребителя. Правда, с одной оговоркой: мы должны не уступать в чистой конкуренции, т.е. нужно учитывать субсидирование и поддержку европейскими государствами своих производителей. Кроме того, в правилах ВТО существует семилетний переходный период, в который и будет происходить последовательное уменьшение ставки ввозных пошлин. В целом, снижение будет значительное.

Россия по импортным барьерам — одна из самых нерыночных стран. Что касается переговоров, то велись они 17 лет. Переговоры - это всегда поиск компромиссов между участниками ВТО или между отраслями. Разные группы отраслевиков смогли или не смогли доказать свои позиции правительствам своих стран. Кто‑то был слаб, кто‑то сильнее. Это многосторонние переговоры. Кто выиграл в конечном счете? Потребитель.
По тому же сельскому хозяйству, о проблемах которого так много говорят. Россия получила возможность выделения своей сельскохозяйственной отрасли экономической помощи в ежегодном объеме до $9 млрд. Если сложить все деньги, которые были выделены нашему АПК за последние несколько лет, то получится порядка $4—4,5 млрд. То есть мы не дотягиваем и до половины той планки, которой нас ограничило ВТО. У нас есть огромные возможности, которые Минсельхоз должен задействовать для защиты рынка.

Дорогие деньги

Михаил Задорнов уверен, что деньги в стране должны быть дорогими. И согласен с действиями ЦБ, направленными на ограничение роста денежной массы и снижение инфляции. Но с другой стороны, действия ЦБ замедляют рост экономики нашей страны. Выбор тут непростой: или замедление роста и низкая инфляция, или более высокая инфляция и более высокий темп роста. Задорнов считает, что предпочтительнее все‑таки низкая инфляция: «Мы должны жить в условиях позитивных денег». Другое дело, что в России банки, предприятия привыкли жить в условиях, когда деньги имеют отрицательную стоимость. Только в 2010 г. и 2012 гг. деньги дали позитивную ценность.

Успокойте нас — так стоит ли ожидать в нашей стране экономического кризиса?

— Нет в России финансового кризиса, и в ближайшие годы не будет. Видно это даже по росту экономики в Ростовской области. Да и в стране сданы миллионы квадратных метров жилья. Люди вряд ли строили бы жилье, ожидая конца света.

В целом, мы наблюдаем экономический рост. Может быть, не такой быстрый, как хотелось бы: России нужен рост ВВП не 3%, а минимум 6‑7%. Но если сравним с другими развивающимися странами, то увидим, что рост не такой уж и плохой. Более того, бюджет государства профицитный, и следующий будет с не очень большим дефицитом.

Почему тогда идет давление на стоимость ресурсов внутри страны, ведь это повышает ставки размещения и препятствует экономическому росту?

— Вы имеете вклад в каком‑нибудь банке?

Конечно.

— И какой процент там?

Ну, в одном банке 12,5%, в другом — 11 с лишним%.

— Я вам могу сказать, что если бы не было давления, инфляция бы превысила эти проценты. Сейчас за вычетом инфляции получаете доход на депозите 4%, т.е. вы продолжаете сохранять свои сбережения. Деньги в стране должны быть дорогими для того, чтобы все могли зарабатывать на своих деньгах. Я разделяю точку зрения Центрального банка о необходимости сокращения денежной массы в стране. Как этого добиваются? У нас нет притока в страну валюты, не эмитируют деньги, бюджет профицитный, т.е. денег становится меньше, банкам не хватает денег, они повышают ставки по вкладам. Сам по себе этот процесс здоровый. Замедляет он экономический рост? Замедляет, но главная задача — восстановить экономический баланс в стране.

Жить по средствам

Впервые после кризиса ставки по депозитам государственных банков достигли двухзначных цифр. О повышении ставок по ряду вкладов и о запуске вклада с процентной ставкой на уровне 10% в октябре 2012 г. объявил и банк ВТБ24. Эксперты рекомендуют инвестировать средства в депозиты, хотя, например, к фондовому рынку инвесторы большого интереса не проявляли. Да, в вопросах реальных инвестиций проявляли осторожность — в рейтинге с наиболее и наименее благоприятными условиями для инвестирования, подготовленным Национальным рейтинговым агентством, Россия заняла только 130‑е место.

В различных рейтингах инвестиционной привлекательности, комфортности бизнес‑климата наша страна, как правило, находится в хвосте списка в компании стран, скажем мягко, не с самой развитой экономикой. На ваш взгляд, насколько эти рейтинги объективны и реалистичны?

— Существуют разные рейтинги инвестиционной привлекательности России: есть рейтинг Всемирного экономического форума, есть рейтинги Мирового банка, Национального рейтингового агентства. И Россия там далека от лидеров. Это, к сожалению, отражение реальной ситуации. Мы видим, что большого притока иностранных инвестиций на российский рынок нет. Более того, норма сбережений в России очень высокая: россияне сберегают 20% своих доходов, а норма инвестиций — только 10%. Получается, что половина российских сбережений инвестируется не в Россию. Хотя негативное отношение к нашей стране иностранных инвесторов, я считаю, преувеличенным. На самом деле, ситуация не столь плоха, как принято об этом говорить. Мы видим массу отраслевых примеров достаточно успешных инвестиций в Россию. Правда, к сожалению, это не малый бизнес. Самое сложное в нашей стране — открыть с нуля свое дело. Гораздо проще создать крупный бизнес, даже с нуля, используя при этом поддержку государства.

Почему плохой инвестиционный климат? Не хотелось бы повторяться — основные негативные факторы общеизвестны. Не хватает политической воли, чтобы их преодолеть.

Регионы активно конкурируют за инвестора, открывают индустриальные парки, привлекают инвесторов, предлагают им различные преференции, может ли эта работа, в конечном счете, повлиять на рейтинг инвестиционной привлекательности отдельно взятого региона, взять, например, Ростовскую область.

— Конечно, инвестор выбирает не просто страну, а конкретный регион. Если он знает, что вести бизнес в Калужской, Новгородской области комфортно, то будет туда переводить деньги. Если в конкретной области, не буду называть, губернатор самодур, ему подчинен весь бизнес, инвестор туда деньги не понесет. Подобная информация среди инвесторов распространяется быстро.

— В одном из интервью вы сказали, что наша страна живет не по средствам: что она проводит масштабные мероприятия, как Олимпиада в Сочи, Универсиада, ЧМ 2018 г. и затраты на них слишком высокие.

— Уверен, что этих проектов на единицу времени слишком много для России. Судите сами: АТЭС, 2012 г. — более 400 млрд руб. бюджетных затрат. Универсиада, в 2013 г. в Казани — минимум 130 млрд руб. только федерального бюджета, еще будут выделяться средства из бюджета Татарстана. Далее, Олимпиада в Сочи, 2014 г., — при изначально заявленных $4‑5 млрд по экспертным оценкам расходы составят $35 млрд, то есть бюджет более чем на порядок вырос за этот промежуток времени. Плюс Чемпионат мира по футболу 2018 г. Я назвал только четыре события за шесть лет. Если вы суммируете затраты на них, то увидите, что они составят примерно половину годового бюджета страны. Этих расходов слишком много за шестилетний период. Это первое соображение.
Второе. Соглашусь, что каждое из этих событий дает толчок к развитию инфраструктуры регионов: дорожное сообщение, гостиницы, стадионы. Я активный спортивный болельщик, хорошо знаю спорт. Но уверен, что спортивная структура, особенно футбольная, — это не та инфраструктура, которая активно будет использоваться в России в последующие годы.

И третье соображение — чисто финансовое. Достаточно десятой доли этих затрат, чтобы полностью переоснастить школы, больницы, построить новые школы, дороги и так далее. Основное, что нужно сегодня России — это вложения в здравоохранение и образование. Только не в том виде, в котором это делается последнее время, а грамотные вложения, которые позволят эти сферы привести в современное состояние.

Автор: Надежда Назарова